Архів подій. Жовтень 2008

КУЛЬТУРНЫЕ РЕЗОНАНСЫ В ФОРТЕПИАННОМ ЗВУЧАНИИ ХАРЬКОВА

Вот уже много лет подряд "золотая" осень входит в наш город под звуки классической музыки международного фестиваля "Харьковские ассамблеи", неизменным девизом которого является "Противление злу искусством". Насыщенный концертный график, высокий исполнительский уровень, разнообразие музыкальных программ и множество именитых гостей из разных стран мира (России, Канады, Германии, Сербии) - таковы характерные черты этой звуковой феерии.

Особое место на фестивальной сцене Ассамблей-2008 заняла фортепианная музыка, выступив главной героиней целой серии концертов. Впрочем, это закономерно, ведь благодаря нашему выдающемуся соотечественнику И.И. Слатину, деятельность которого, к слову сказать, находилась в центре внимания прошлогоднего фестиваля, было открыто Харьковское отделение Императорского Русского музыкального товарищества. Организованные при этом сообществе музыкальные классы, оказались той художественно-плодородной почвой, на которой "расцвели" мощные образовательные комплексы, ныне известные как музыкальное училище им. Б.Н.Лятошинского, государственный университет искусств им. И.П.Котляревского и средняя специализированная музыкальная школа-интернат. Со времен становления профессионального музыкального образования на Харьковщине существует отдел специального фортепиано, который неустанно развивает накопленные исполнительские традиции.

В концерте, посвященном "125-летию Харьковского музыкального училища", выступили студенты и педагоги фортепианного отдела ХМУ. Наряду с широко известными произведениями Чайковского, Шумана, Шопена, Листа, Равеля, звучала музыка незаслуженно забытого украинского композитора-эмигранта, бывшего харьковчанина Сергея Борткевича; не обделили вниманием исполнители и творчество основных героев фестиваля - Мендельсона и Лысенко. Разнообразием отличалась жанровая палитра концертной программы, где крупные сочинения соседствовали с миниатюрами, а произведения для фортепиано соло оттенялись камерно-инструментальным и вокальным ансамблями.

Линию фортепианных вечеров продолжил совместный концерт учащихся отдела специального фортепиано ХССМШи и студентов кафедры специального фортепиано ХГУИ. Масштабность и художественная всеохватность данного концерта заставила вспомнить музыкальные марафоны фестивалей прошлых лет. Лирическим "Песням без слов" Мендельсона отвечали мятежно-бурные этюды Листа, хрупкой утонченности шопеновской музыки вторила импрессионистическая живописность "Эстампов" Дебюсси, драматизм "Музыкальных моментов" Рахманинова подхватывали токкатные ритмы Карабица. Звучащие шедевры зарубежной и русской музыкальной классики, а также сочинения современных, в том числе харьковских композиторов, словно приглашали слушателей к творческому диалогу, отражая многогранность и неповторимость окружающего мира, его художественной действительности. Особо тепло публика встретила самых юных участников концерта - фортепианный дуэт в составе Юлии Шикаленко и Яны Калугиной, исполнивший Увертюру Птушкина из музыки к спектаклю "Гулливер в стране лилипутов". Громкими овациями сопровождались "Сарказмы" Прокофьева, прозвучавшие в исполнении Дмитрия Дзюбака. Кульминацией концерта, выстроенного по принципу прогрессирующих динамических "волн", стала "Венгерская рапсодия №19" Листа, мастерски исполненная Андреем Мисиком.

Яркую страницу в музыкальный дневник "Харьковских ассамблей" вписал клавирабенд заслуженного артиста России, профессора Московской консерватории Игоря Котляревского, бывшего воспитанника харьковской музыкальной десятилетки. Мягкое туше, прослушанная, словно наполненная воздухом фактура, строгая соподчиненность деталей общему замыслу сочинения, концептуальность подачи звукового материала - таковы отличительные особенности пианистической манеры высказывания музыканта. В каждом звучащем произведении, будь-то "Лунная" соната Бетховена или "Серьёзные вариации" Мендельсона, Вторая баллада Шопена или "Времена года" и "Думка" Чайковского, пианист раскрывал перед публикой свое видение исполняемой музыки, убеждая, покоряя, завораживая... Уместно привести замечание одного из слушателей: "Я впервые услышал действительно "серьёзные" вариации Мендельсона". Игорь Котляревский щедро делился секретами своего мастерства со студентами и преподавателями ХГУИ на запланированных в рамках фестиваля мастер-классах по фортепиано и концертмейстерскому мастерству.

Музыкальным сувениром "Харьковских ассамблей" стал концерт фортепианных ансамблей, подготовленный харьковскими исполнителями Ольгой Григорьевой и Галиной Зуб. Танцевальные жанры в зеркале музыки - пожалуй, так можно охарактеризовать ведущую тему этого концерта, в котором звучали произведения Рамо ("Гавот с вариациями"), Готшалка ("Банджо"), Барбера (сюита "Сувениры", ор.23), Юманса. Особого внимания заслуживают четыре детские пьесы современного зарубежного композитора Октавио Пинто, прозвучавшие впервые, где звуковыми средствами воссоздается фрагмент жизни одного дня ребенка с его действиями, событиями и впечатлениями.

Пропитанные классической музыкой фестивальные дни вновь оставили в душе Харькова (ибо каждый город обладает своей душой) чувство искренней благодарности "Харьковским ассамблеям" за предоставленную возможность в столь сложное и неоднозначное время прикоснуться к Прекрасному, Вечному и Непреходяще Ценному…

Е.Подпоринова

Главной отличительной чертой этой конференции стала установка на разрушение изживших себя стереотипов, стремление показать личность художника во всем многообразии ее качеств. Ф. Лист - азартный игрок, Н. В. Лысенко - влюбленный человек, пишущий романтические письма юной, прекрасной девушке, И. С. Бах - свободомыслящий гражданин, не скованный никакими внешними условностями. Безусловно, все это отличается от "идеализированного" (а оттого и выхолощенного) взгляда на художника, с которым часто приходится сталкиваться в учебной литературе.

Открывала конференцию ректор Харьковского университета искусств имени И. П. Котляревского, профессор Веркина Татьяна Борисовна. В своем докладе "Фестиваль "Харьковские ассамблеи" как актуальный проект", Татьяна Борисовна обратила внимание на сущностные черты и некоторые особенности курируемого ей проекта. В частности, было отмечено, что Фестиваль, как правило, редко посвящался "круглым", в чисто математическом отношении, датам со дня рождения или смерти какого-либо композитора (исключение - Первые, "Моцартовские" "Ассамблеи"). Наоборот, главным критерием выбора героя "Ассамблей" всегда становились чисто внутренние, духовные мотивы - прежде всего, насущная потребность в творчестве того или иного художника.

От себя отметим, что Татьяна Борисовна, как и каждый талантливый организатор крупного фестиваля, обладает рядом качеств, позволяющих ей даже в условиях полной атрофии общественного интереса к классическому наследию (и к жизни вообще!) вести плодотворную и созидательную, направленную на гуманизацию общественного сознания, деятельность. Разумеется, в нелегкой ситуации спасает только железная воля, твердая убежденность в своей правоте и … искусство.
Скорульская Роксана Никитична, выступавшая с докладом "Новые научные исследования и находки Музея Николая Лысенко", подарила организатором капитальное издание - собрание писем украинского композитора. Необходимо отметить, что после этого подарки не прекращались: многие авторы привезли с собой книжные новинки, буклеты, компакт-диски с записями неизвестной музыки, которыми нашли возможным поделиться со студентами и преподавателями нашего университета. Из доклада Р. Н. Скорульской широкой общественности могут быть интересными такие факты: 1) оперу "Наталка-Полтавка" Н. В. Лысенко не писал; 2) письма выдающегося украинского композитора обязательно стоит прочитать, особенно ввиду того, что изданы они с оригинальной орфографией композитора, дающей представление об орфоэпии, музыкальности речи Н. В. Лысенко.

Интересный доклад Марины Романовны Черкашиной-Губаренко "Дж. Россини - уроженец Пезаро" навеян поездкой исследователя на Россиниевский фестиваль в родной город выдающегося итальянского композитора. Марина Романовна особо подчеркнула, что изрядная часть оперного наследия Дж. Россини, совершенно незаслуженно пребывающая до последнего времени в небытии, сейчас фактически открывается заново; многие смелые для 10 - 20-х гг. XIX в. эксперименты композитора в оперном жанре впервые становятся достоянием не только узкого круга музыковедов, но и широкой публики. Одной из инноваций гениального итальянца Марина Романовна считает использование звучания хора в увертюре к "Гермионе" - приема, с точки зрения господствовавших канонов из ряда вон выходящего, а для консервативной оперной публики и вовсе вопиющего!Приятным дополнением к увлекательному рассказу Марины Романовны послужил видеоряд: были показаны слайды, дающие возможность воочию увидеть улочки Пезаро, почувствовать атмосферу этого города; имелись и кадры, запечатлевшие особенности постановок оперных спектаклей Россиниевского фестиваля.

Кравцов Тарас Сергеевич - блестящий ученый, корифей отечественного теоретического музыкознания - представил на суд слушателей доклад "Тайны мелодического мышления". В этой работе обобщены многолетние наблюдения и размышления Тараса Сергеевича. Чуткая научная интуиция и данное от природы умение поставить остроумный эксперимент способствовали тому, что Т. С. смог выдвинуть и доказать гипотезу о скрытых многоголосных резервах в ряде армянских монодий и украинских одноголосных народных песен. И монодии, и одноголосные песни легко подвергались канонической имитации, хотя, казалось бы, чисто внешне для этого не должно было существовать никаких предпосылок! Следовательно, делает вывод Тарас Сергеевич, мелодическое мышление человека - гораздо более сложный и загадочный феномен, нежели это может представляться неискушенному музыканту.

Выступавший вслед за Тарасом Сергеевичем Александр Всеволодович Шило - человек, специализирующийся на проблемах изобразительных искусств, - обратил внимание, что многие понятия художников и музыкантов идентичны: тон, фактура, ритм, мелодическая линия, колорит и т. д. Доклад А. В. Шило был, по существу, посвящен тому, как следует воспринимать беспредметную живопись. Там, где обычный человек, не имеющий опыта восприятия современного искусства, видит, предположим, лишь различные геометрические фигурки или несколько стаканов, криво нарисованных, там личность, уже приобщенная к авангарду, найдет осмысленный художественный прием, призванный отобразить, возможно, "кровавую борьбу в душе художника". Материальное воплощение этой борьбы суть противоречие между двухмерной плоскостью как самоценностью и трехмерными объектами, которые вынуждены "диссонантно" на ней размещаться.

Знакомая широкому кругу украинских музыковедов работами в области греческой музыки Рябчун Ирина Владимировна выступила с сообщением "Творчество новогреческого композитора Дм. Капсоменоса в пространстве критской традиции". Как и М. Р. Черкашина-Губаренко, И. В. Рябчун демонстрировала слайды - на этот раз с потрясающими видами греческой природы. Ирина Владимировна - прекрасный музыкант-практик, замечательная пианистка, играющая программы, целиком состоящие из произведений греческих композиторов. Насколько удалось понять, Дм. Капсоменос одно из своих последних произведений - цикл пьес для фортепиано - написал специально для докладчика.

Неожиданными открытиями порадовала участников конференции Людмила Викторовна Вольская, раскопавшая в грудах архивных материалов неизвестные подробности о пребывании Ф. Листа в Украине. В частности, выяснилось, что именно на нашей щедрой земле Ф. Листом была написана наиболее известная его Венгерская рапсодия - № 2 до диез минор.

Доклад Людмилы Николаевны Колчановой был посвящен выдающейся оперной певице и драматической актрисе Е. П. Кадминой. Основная проблема, которую ставит Л. Н. Колчанова, такова: какие именно профессиональные и человеческие качества позволяли Е. П. Кадминой с равным успехом выступать и в оперном, и в драматическом театре. Исчерпывающего ответа на этот непростой вопрос, разумеется, не последовало, однако сама постановка проблемы весьма интересна.
Ряд сообщений был посвящен консерваторским преподавателям - как ныне здравствующим, так и тем, которые уже покинули этот бренный мир. В данном аспекте следует выделить, прежде всего, доклады О. П. Юрченко ("Елена Костенко - основоположник цимбальной школы Слобожанщины") и Л. В. Шаповаловой ("В. И. Лозовая - представитель харьковской фортепианной школы").

В целом, конференция оставила очень приятное впечатление. Удельный вес сугубо теоретических докладов был невелик. Порадовала тенденция к упрощению, к демократичности. Есть основания считать, что сборник, выпущенный по материалам конференции, станет одним из первых университетских изданий, которое с большим удовольствием смогут читать не только профессионалы, но и любители музыки.

В.Драгулян,
аспирант ХГУИ
КОНЦЕРТ, НАЧАВШИЙСЯ С ВОПРОСА

Годами когда-нибудь в зале концертной
Мне Брамса сыграют - тоской изойду.
Я вздрогну, я вспомню союз шестисердый,
Прогулки, купанье и клумбу в саду.

В октябрьский вечер на сцене Концертного зала филармонии звучал не Брамс, а музыка его старших современников - Бетховена и Шумана. Но стоит ли объяснять, что строчки Б.Пастернака, возникшие как поэтические ассоциации, лучше других оказались способны передать впечатление от встречи с настоящим искусством. А в тот вечер случилось именно это.
Вечер камерной музыки был предпоследним концертом в двухнедельном марафоне "Харьковских Ассамблей". Его афиша, по традиционному строгая, не сопровождалась никакой дополнительной рекламой. Лишь имена участников дуэта - профессоров, народных артистов Игоря Гавриша (Россия, Москва) и Татьяны Веркиной (Украина, Харьков) - заведомо интригуя, указывали на незаурядность события.

Результат не обманул ожиданий. Уже под час концерта стала понятной неординарность самой идеи: вечера для виолончели и фортепиано. Такое тембральное сочетание, несмотря на усилия ряда музыкантов, все же редкая краска в концертной палитре Харькова. Еще в 1998 году, когда началось творческое сотрудничество Татьяны Веркиной и Игоря Гавриша, Татьяна Борисовна стала инициатором исполнения на "Ассамблеях" всех виолончельных сонат Л.Бетховена - произведений, практически неизвестных широкой публике. Теперь, 10 лет спустя, из данного цикла были повторены Соната №2 и 3, раскрывшие для многих совершенно нового, неожиданного Бетховена. Скорбное вступление (партия фортепиано) Сонаты №2, открывавшей концерт, создало чувство столь щемящей тоски, что возникло впечатление неожиданного начала концерта - со знака вопроса. Вся последующая драматургия вечера выстроилась как разрешение этого противоречия, как череда лирических, динамических, фантастических настроений (Бетховен. Соната №3; "Adagio и Allegro", "Фантастические пьесы" Р.Шумана). Исполненная на бис лирическая часть виолончельной сонаты Ф.Шопена, закономерно увенчала эту "картину творения", став очередным художественным потрясением для слушателей.

Исполнители не предлагали каких-то неожиданно новых трактовок, делая ставку на внешний эффект, а, наоборот, оставались верными букве и духу авторского текста. Лучшим доказательством мастерского уровня игры каждого участника и дуэта в целом служит тот факт, что слышимое рождало желание размышлять собственно о ... музыке. Совершенная техника, виртуозное владение каждого своим инструментом - все словно отошло на второй план, обнажив самую суть и главный смысл происходящего - музыку. За пролетевшие как одно мгновение два часа концерта (автор данных строк даже не помнит, а был ли антракт?) слушатели прочли целую книгу человеческих судеб, бесконечно балансируя на грани между Небесным и Земным, оплакивая "героя" и бесконечно его воскрешая. Само определение "дуэт" как-то мало подходило к творческому союзу И.Гавриша и Т.Веркиной, не раскрывая до конца всей сложной механики душевной работы. Это был больше чем ансамбль. Это была Одна Душа. Грудной, мужественно-благородный голос виолончели (И.Гавриш) отождествлялся с самим романтическим "героем", устремленным, вечно мятущимся в поисках Истины. Его alter ego - партия фортепиано (Т.Веркина) - как воплощение образа Вечной Женственности или, вернее, ... Ангела Хранителя, идущего со своим "героем" до конца, а когда тот обессилит, принимающим его на свои руки. То возносящая, то низвергающая в глубины земной печали, эта музыка была настолько живой, полнокровной, что не могла оставить равнодушным никого. С ней хотелось соглашаться, спорить, но противостоять ей было невозможно.

Уже после концерта многие признавались, что ловили себя на мысли: на сцене не опытные, по-человечески зрелые мастера, а юные, переживающие весну своей жизни.

Большинство музыкантов схожи во мнении, что самое сложное - это заставить публику открыть душу. Любой человек, в том числе и музыкант, часто держит свою душу закрытой даже для себя. Возвращаясь в атмосферу того вечера, понимаешь, что у артистов получилось вырвать слушателей из мира повседневности, ввести в мир иных чувств, мыслей, ассоциаций, казалось, уже утраченных. Заставить вспомнить о красоте чувств, романтике поступков, ощутить другое течение времени. Камерная музыка - область музыки, требующая немалых интеллектуальных усилий от публики. Но, благодаря мастерству ансамбля, собственно усилий не потребовалось, настолько естественным был духовный диалог музыкантов и зала. Красноречивым доказательством абсолютного принятия артистов стало рождение легенд об Игоре Гаврише, которого некоторые слушатели занесли в список своих, "родных, харьковских музыкантов". По признанию же самого исполнителя, являясь коренным москвичом, он лишь с недавнего времени, благодаря дружбе с Татьяной Веркиной, оказался связан творческими узами с Харьковом. Но... "Наша жизнь в разных государствах, принадлежность разным исполнительским школам - какое это имеет значение? Когда встречаешь таких личностей, как Татьяна Веркина, близких тебе по духу, мировоззрению, творческим целям, все границы стираются, ведь Искусство одно".

Бурлеска


"АССАМБЛЕИ - 2008":
НА МАСТЕР-КЛАССАХ ВЫДАЮЩИХСЯ МУЗЫКАНТОВ

ИГОРЬ КОТЛЯРЕВСКИЙ

02.10.2008 прошел мастер-класс замечательного пианиста, выпускника харьковской средней специальной музыкальной школы-интерната, ныне профессора Московской консерватории - Игоря Котляревского. Профессор - признанный специалист в сфере концертмейстерского мастерства, класс которого он и ведет в МГК. Поэтому закономерно, что этой столь сложной и ответственной области фортепианного исполнительства был посвящен и сам мастер-класс.

Теплая, непринужденная атмосфера в зале установилась с первых минут встречи, чему во-многом способствовал рассказ-воспоминание маэстро о годах учебы в Харькове и Москве, о педагогах Белле Давидович, В.Землянском. Осознание всеми присутствующими своей причастности к музыкальной Традиции, великой пианистической Школе, безусловно вдохновило участников, изначально сделав процесс интересным и увлекательным.

Первыми выступили вокалист Игорь Сахно и студент V курса фортепианного факультета Дима Дзюбак, представившие 2 номера из цикла Мусоргского "Песни и пляски Смерти" - "Колыбельную" и "Трепак". Блестящее исполнение! Казалось бы, что еще можно привнести в него? Оказывается, можно и много! Котляревский сразу же обратил внимание как концертмейстера, так и солиста на образность данного произведения. В случае с "Колыбельной" у фортепиано стоит задача с первых тактов вступления ("покачивание колыбели") показать образ тревоги, безысходности, ни в коем случае не мешать солисту, а наоборот помочь войти ему в образ и увлечь за собой слушателя. Солисту же профессор предложил свой вариант образа смерти, как лукавой обольстительницы, желающей мнимой добротой усыпить бдительность встревоженной матери и забрать ее ребенка, усыпив его своей сладкой песней (прежде, Сахно предложил образ смерти как беспристрастной судьбоносной силы). Этот вариант понравился, как слушателям, так и самим исполнителям.
Что касается "Трепака", то здесь замечаний было меньше, но они также касались рельефности и контрастного разграничения образов. В предложенной профессором трактовке, мастерски воспроизведенной исполнителями, мне кажется, была достигнута основная цель произведения - показать всю многоликость смерти, от чего, по правде сказать, мурашки пробежали по коже…

Вообще, с каждым участником мастер-класса Игорь Котляревский говорил об образности музыки, как первоисточника смысла. Практически каждому он сам показывал некоторые приемы игры, как варианты для их исполнения, не навязывая при этом своего мнения, но, советуя, ими воспользоваться для достижения полноты образа. Судя по игре наших студентов, им этого немного, но всё же, не хватает… Чего нельзя сказать о маэстро, впечатляющую игру которого мы могли слышать накануне, на вечернем концерте в Университете.

Также в рамках мастер-класса прозвучали редко исполняемые романсы Р.Штрауса, представленные Павлом Чернявским (V курс), сцена из "Бориса Годунова" (Лилия Кутищева, Игорь Сахно, партия фортепиано - Дарья Пащенко). Завершил мастер-класс студент II курса Олег Копелюк.

В целом, мастер-класс Игоря Котляревского можно назвать одним из самых интересных событий "Асамблей-2008", открывшее много нового, интересного, а главное - полезного, что можно применить каждому в своей игре.

Студентка III курса
фортепианного факультета
Женя Щербакова

ИГОРЬ КОТЛЯРЕВСКИЙ - ПОД ЗНАКОМ РОМАНТИЗМА

Первого октября - в День музыки состоялся фортепианный концерт в рамках "Харьковских ассамблей". Профессор московской консерватории, заслуженный артист России Игорь Котляревский подготовил программу из так сказать "давно заигранных" произведений: "Лунная" соната Бетховена, "Песня без слов" Мендельсона, ноктюрн и вторая баллада Шопена, пять первых пьес из "Времен года" и "Думка" Чайковского. Выбор настолько известных сочинений был в определенном смысле вызовом искушённой аудитории, собравшейся в консерваторских стенах. Поэтому исполнителю должно было стоить немалых усилий, чтобы привлечь внимание слушателей. Для пианиста концерт невольно становился экзаменом, который требовалось не просто сдать, но и преодолеть инерцию слушательской пассивности, заставить публику открыть для себя неизвестное в известном, по-новому услышать столь знакомую музыку.

И. Котляревский с первых минут своего выступления смог привлечь внимание своеобразным прочтением "Лунной" сонаты Бетховена, преодолев исполнительские штампы. Вопреки хрестоматийной трактовке, все части сонаты были осмыслены не как контрастные душевные переживания, а, скорее как одно. Отсюда отстранённость первой части, создающая впечатление беспристрастного созерцания; сглаженность темповых контрастов, благодаря чему время во второй части умножается, разрастается, а сама она воспринимается продолжением первой, только в новом качестве; неожиданность начала финала - издалека, затаённо как переживаемое со сдержанным благородством крушение надежд. И.Котляревский своим исполнением, пронизанным единым нервом, переосмысливает устоявшийся взгляд на драматургию сонаты, противопоставляя контрасту эмоций - образное единство, смене многих образов - преобразование одного, образа сдержанной грусти по уходящему времени.

Этой идеей было пронизано исполнение всех прочих номеров программы - произведений, казалось бы, столь близких по настроению и в тоже время непохожих друг на друга по жанру и характеру, как Лунная соната и Песня без слов, Вторая баллада и "Времена года" с "Думкой". Было совершенно поразительно, с какой последовательностью пианист проводит свою мысль через все эти, - сидящие в памяти каждого - сочинения, преобразовывая их в новое, ранее неизвестное качество. "Сосредоточенность на одном" создала совершенно неожиданный художественный эффект: объединение произведений различных авторов, стилей и жанров посредством воли исполнителя в единый макроцикл, части которого представлены в виде череды преобразований этой мысли.

Несмолкавшие овации и три вызова на бис в конце концерта свидетельствовали о том, что публика, в конечном счёте, перестала экзаменовать И. Котляревского, вновь раскрывшего для неё гениальную музыку...

В финале более прояснился и выбор такой программы. Известные сочинения, ставшие символом эпохи романтизма, лучше всего позволили передать пианисту тихую скорбь по прошедшему романтическому времени...

Андрей Кравченко,
студент ХГУИ

Повернутися